Вайеро Рассказывает: Рав Исроэль Зельман
Окончание предыдущей главы и начало нынешней рассказывают о вступлении Авраама в Союз с Творцом, о даровании и исполнении заповеди обрезания, за которым (с чего начинается наша глава) последовало "известие о сыне", принесённое тремя ангелами. Вокруг этих связанных друг с другом событий возникает множество вопросов и уточнений. Вот короткое перечисление проблем, поставленных и как всегда замечательно разрешённых Сатмарским Ребе. Вопрос первый. Мидраш Раба утверждает, что, посетив Авраама на третий день после обрезания, Вс-вышний добавил праотцу скромности. Причём - тогда, когда Святой, благословен Он, "стоял", а Авраам сидел. Рав Йоэль спрашивает: почему ситуация, при которой Авраам сидит, а Б-г "стоит", считается "показывающей скромность нашего праотца"? (Как кажется, она, наоборот, - пример скромности Вс-вышнего). Вопрос второй. Ещё одно место из Мидраша приводит пасук Торы (из книги "Ваикра") о жертвоприношениях и заявляет: если тот, кто приносит перед Вс-вышним на жертвеннике быка или барана, удостаивается благословения и близости Творца, то - тем более - Авраам, который обрезался во имя исполнения заповеди Вс-вышнего, удостоится Его благословения и близости. Что и написано - "И показался ему (ваейра ейлав) в дубраве Мамрея". Спрашивается: почему "посещение" Создателя так уж связывается в мидраше с обрезанием? (Ведь Святой, благословен Он, открывался и необрезанному Ноаху, и самому Аврааму до обрезания). Вопрос третий - возникает в связи со знаменитым, таинственным объяснением Раши: "Мамрей дал Аврааму совет по поводу обрезания, поэтому Б-г "открылся" именно в его владении". Это что же получается, праотец ходил "к друзьям" с вопросом - "делать или не делать"? По поводу, например, принесения в жертву любимого сына не советовался ни с кем, просто и быстро приступил к исполнению Высочайшего Повеления, а по вопросу обрезания - отправился консультироваться? Баалей Тосфот предлагают три "версии" загадочного "дедушкиного объяснения". Праотец мог советоваться со своими союзниками (упомянутыми в тексте Торы в прошлой главе), во-первых, о том, следует ли распространять везде информацию о происходящем (делать скрыто или публично); во-вторых, о том, какое именно место обрезать (ведь в приказе свыше нет прямого на это указания); и в третьих, как лучше организовать также предписанное свыше обрезание "чад и домочадцев". И все было бы очень гладко и занимательно, если бы не несогласованность этих версий с тем, что является источником обсуждаемого классического Раши. Мидраш Танхума вроде бы однозначно показывает, что праотец всё-таки ходил к союзникам спрашивать "резать или не резать". Онер сказал: "Ты хочешь превратиться в инвалида? Хочешь, чтобы родственники разгромленных тобой царей пришли тебя, беззащитного, убивать?" Эшколь сказал: "Ты - старый человек, если обрежешься, выйдет из тебя много крови, ты не сможешь перенести этого и умрёшь". Мамрей сказал: "Разве не Он спас тебя из огненного котла и от царей? Он спасёт тебя и на этот раз - исполни Его заповедь!" Сатмарский Ребе пишет, что следует примирить три версии объяснения Раши с мидрашом, из которого, собственно и получился обсуждаемый отрывок. Вопрос четвёртый. Далее в тексте главы: "И засмеялась Сара внутренне, говоря: после ветшания моего будет у меня омоложение?" Слово "говоря" ("лемор" - буквально переводится "говорить") означает обычно обращение к кому-то. Почему это слово находится здесь, во внутреннем монологе Сары? Вопрос пятый. "И протестовала Сара, говоря: "не смеялась я", ибо испугалась". Сара оспаривает то, что Вс-вышний сказал Аврааму?? Начиная объяснять всё, что приведено выше, рав Йоэль пишет об особенном, очень специфическом "испуге", который частенько посещает истинно праведных людей. Речь идёт о весьма парадоксальной ситуации. Мидраш Раба, в том месте, где праотец Яаков "испугался" перед встречей с братом Эсавом, заявляет, что "нет нерушимых обещаний для праведников в нашем мире". То есть c любые "хорошие слова" о "счастливом будущем", сказанные праведнику Творцом, говорятся всегда (если обещаемое благо ожидается в земной жизни) "в условном наклонении". Если тот, кому обещают, сохранит высокую праведность, всё сбудется. А если успеет (до времени исполнения сказанного) что-нибудь натворить, всё отменится. Кроме того, на все благие обещания свыше действуют в нашем мире, как неоднократно разъясняется в святых книгах, "дурной глаз" (аин ара), исходящий от людей, и "обвинительство" (китруг), связанное с некоторыми "духовными силами". Поэтому, всё, что "выходит за границы природы" (то есть, всё, что относится чудесам) правильно скрывать от людей и "обвинителей". (Рав Йоэль упоминает, в связи с этим, то, что написано на данную тему в трактате Санэдрин ("Тора дана в тишине (бехашай) из-за ангела-обвинителя") и то, что разъясняет Мидраш Раба (после знаменитого жертвоприношения, Авраам вернулся к своим юношам-слугам один, а выжившему Ицхаку приказал возвращаться ночью - опасаясь "дурного глаза"). Очень специфический страх праведников - следствие вышеприведенных причин: во-первых, может быть, срыв намеченного произойдет потому, что будет совершён какой-нибудь проступок; а во-вторых, стоит опасаться нехорошего отношения всех окружающих "существ". Именно этого "испугалась Сара", когда услышала о таком большом чуде, как предстоящее рождение сына в столь преклонном возрасте родителей. Она засмеялась (сегодня сказали бы - нервный смех), чтобы все окружающие услышали и восприняли её показное недоверие: тут-то и появляется в Торе слово "лемор" ("говоря"), означающее "обращение к кому-то". Да что вы, мол, какие там чудеса, какие там дети в таком возрасте- Типичное беспокойство Сары встретило, однако, однозначно отрицательное отношение Создателя, что и было немедленно указано Аврааму. Разумеется, прибедняться на всякий случай - дело полезное; однако, в данной ситуации, получается некрасиво. Сара не должна показывать никому (будь то домочадцы или ангелы) свои "якобы сомнения" в Б-жественных обещаниях. Такая вроде бы безобидная мизансцена ослабляет в окружающем мире веру в силу Создателя. На упрёк супруга, Сара, естественно, ответила, что, мол, не смеялась - ведь всё было сделано "не по-настоящему", во избежание "косых взглядов". На что праведнице было популярно разъяснено: в создавшихся обстоятельствах от маленького спектакля больше вреда, чем пользы. Далее, идя по намеченному пути, рав Йоэль снимает противоречия между "тремя версиями" Баалей Тосфот и исходным Мидрашом Танхума. Конечно же, праотец Авраам не стал бы выбирать себе в союзники людей, способных подговаривать кого-либо нарушить прямое указание свыше. Все трое - и Онер, и Эшколь, и Мамрей, - говорили Аврааму вполне логичные и, главное, не противоречащие святости слова. Итак. По первой версии, Авраам советовался, как правильнее исполнять заповедь обрезания - скрытно или чтобы все знали о происходящем. Сомнение заключалось в следующем: поскольку в таком возрасте и на таком высоком, но, все-таки древнем уровне медицины, обрезание представляет реальную опасность (именно о ней говорили первые два союзника в Мидраше Танхума), Авраам решал, не стоит ли (на всякий случай, во избежание дурного глаза) скрыть от окружающих мероприятие, связанное с чудесным вмешательством Лучшего Врача и Защитника? И только Мамрей развеял классические опасения праотца: тебя, мол, спасали из огненного котла, выручали во время битвы с многократно превосходящими силами противника, нечего тебе опасаться людей и ангелов, исполняй приказ Вс-вышнего так, чтобы все знали. "В сущности дня этого обрезался Авраам" - написано в Торе, то есть - при ярком освещении, не скрывая заключения Союза с Творцом. Объясняя вторую версию Баалей Тосфот, рав Йоэль цитирует, для начала, Мидраш Ялкут (конец предыдущей главы). "Говорит раби Ишмаэль: Авраам, праотец наш, считался первосвященником (коэн гадоль). Если обрежет ухо, рот или сердце (про "обрезание" которых также написано в святых книгах) - станет "увечным" и не будет пригоден для жертвоприношений. Значит, имеется в виду то единственное место, после обрезания которого священник остаётся пригодным для исполнения своей работы. Рав Уна от имени Бар Капары говорит: Авраам воспользовался методом изучения Торы, называющимся "Гзера шава" ("Отрез равный"). Сказано в Торе про необрезанность деревьев (глава Кдошим) и сказано про необрезанность человека. Как сказано о деревьях? Упомянуто то место, которое дает плоды. Значит, и у человека имеется в виду место, которое дает плоды. Говорит раби Ханина бен Пази: разве уже были даны праотцу нашему "методы изучения Торы"? Только намёк был дан Аврааму в словах Святого, благословен Он. "И помещу Союз мой между нами, и размножу тебя очень-очень". Знак Союза в том месте, которое "отвечает" за размножение". Объяснено в приведённом мидраше, что праотец не получил точного указания, "что нужно обрезать". И, с первого взгляда, непонятно, чему удивляется раби Ханина бен Пази: ведь Авраам, как неоднократно объясняется в Талмуде, знал в Устном виде все законы Вс-вышнего, в том числе, все классические "методы изучения Торы". Почему же он не мог воспользоваться этим знанием, чтобы вывести, к чему именно следует приложить скальпель? Оказывается, пишет рав Йоэль, проблема была в той самой реальной опасности, которую и обсуждал праотец со своими союзниками. Может быть, учитывая, что всякие высокие духовные знания не были официально даны праотцу в пользование, нельзя было подвергать опасности свою жизнь и ложиться на такую (в девяносто-то девять лет) тяжёлую операцию, причём, исходя только из выводов, полученных благодаря неким факультативным "методикам из будущего". Так и следует объяснять полемику, которая состоялась по второй версии Баалей Тосфот. Праотец выяснял у союзников, как они трактуют Высочайший Приказ: что, собственно, резать-то? И Онер с Эшколем немедленно заявили, что, пока Создатель не "откроется ещё разок" и не скажет прямо, какое имеется в виду место, резать нельзя вообще. Если учесть все перечисленные союзниками (в Мидраше Танхума) опасности, идти на такое дело, основываясь на каких-то "необязательных (до Синайского Откровения) умозаключениях" - чистое безумие. И только Мамрей развеял опасения и "сказал, как обрезал": тебя спасали из огненного котла, от могущественных царей - ты должен спокойно положиться на вышеизложенную логику и вообще не обращать внимания на какую-то там "опасность". И, наконец, по третьей версии Баалей Тосфот, проблема возникла из-за обрезания чад и домочадцев. Действительно, очень тонкая создалась дилемма. Можно, как подобает праведному человеку, исполнить Высочайшее Повеление сразу, не задерживаясь. Но тогда могут возникнуть сложности с обрезанием всех прочих обитателей дома: вдруг кто-нибудь откажется или перепугается, нужно будет с ним возиться, объяснять - а после такой небезопасной операции может не хватить сил и здоровья на подобные последующие мероприятия. Можно, правда, сначала разобраться с чадами и домочадцами (будучи ещё здоровым), а потом, не о чём уже не беспокоясь, обрезаться самому. Но тогда получится, что такой праведный, святой человек как наш праотец "не сразу помчался исполнять заповедь", а решил "потянуть немного", отложить болевые ощущения на потом- Как же правильно выстроить процедуру? И Онер с Эшколем немедленно заявили, что при всех указанных опасностях, нужно, безусловно, начинать с других, а то потом, после операции, вообще никого не получится обрезать. Кстати, таково в действительности мнение раби Моше бен Нахмана (Рамбана). Он пишет в своих пояснениях, что так на самом деле и было: Авраам начал не с себя. Однако, Баалей Тосфот не согласны с этим: Мамрей, по их третьей версии, доказал великому союзнику, что Творец, уже неоднократно помогавший нашему праотцу, уж как-нибудь устроит, чтобы "опасная операция" не помешала последующему повальному обрезанию домочадцев. Последний отрывок объяснения Сатмарского Ребе посвящён одному из наиболее трудно приобретаемых человеческих качеств - скромности. Конечно, Творец открывался и Ноаху. Однако, Мидраш Раба, говорящий, что Вс-вышний посетил Авраама именно в заслугу обрезания, разъясняет, что происходившее в начале нашей главы было первым случаем "открытия Присутствия Творца" за чьи-то личные достижения, а не по каким-то более или менее понятным причинам исторического масштаба (например, чтобы уничтожить старую популяцию и сохранить особей для новой, как это было с Ноахом). Но, как неоднократно говорится в наших Святых Книгах, праведник, "получая величие от Вс-вышнего", всегда "умаляет" собственные заслуги, как бы они ни были значительны. Б-г открылся Аврааму и сказал: "Сиди, а Я - постою"(!!) И это, естественно, явилось только лишним поводом для размышлений праотца о том, что все великие блага, получаемые им от Вс-вышнего, это, разумеется, следствие каких-то посторонних причин: больших планов создания народа Торы, правильных советов Мамрея, великого долготерпения Сары- Такое вот странное свойство по-настоящему духовных людей.