Кдойшим Рассказывает: Рав Исроэль Зельман
Поскольку предыдущая глава заканчивается очень подробным описанием запретов, касающихся всех видов разврата, призыв "быть святыми" ("кдошим тийу"), с которого начинается наша глава, трактуется в объяснении Раши в связи с "отдалённостью от разврата и греха". Правда, при прочтении этого объяснения, сразу возникают вопросы: во-первых, что означает быть далёким "от греха" (всякий ли грех имеет в виду главный толкователь Торы, и если речь - обо всех нарушениях Закона, то почему в первой половине фразы отдельно упоминается о разврате); и, во-вторых, если существует какая-то (довольно очевидная) связь между предыдущим абзацем о разврате и обсуждаемым началом - о святости, то почему Раши доказывает своё знаменитое утверждение ("везде, где ты находишь ограничение разврата, ты находишь святость") тремя примерами из следующей главы "Эмор" и вообще не упоминает об окончании главы предыдущей? В книге классических пояснений к Раши, написанной в поколении его внуков ("Сифтей Хахамим") утверждается, что странное, с первого взгляда, словосочетание ("от разврата и от греха") говорит только о нарушениях в области разврата (упомянутый в Раши "грех" - относится исключительно к этой теме). Такое понимание слов великого комментатора представляется, с одной стороны, очень точным ("грехом" без всяких определений, "просто грехом" в Талмуде неоднократно называются именно нарушения, касающиеся разврата); однако, с другой стороны, необходимо понять общую логику комментария: что нового добавляет Раши этим словом, ведь о "разврате вообще" уже сказано, что стоит за дополнительным словом "грех"? Отвечая на это, одновременно получается ответить и на второй вопрос (об источниках обсуждаемого объяснения). Для достижения святости не достаточно "отдаляться" от вышеупомянутых преступлений (тех, которые перечисляются в конце предыдущей главы и за совершение которых полагается одно из самых страшных наказаний - карет, "отсечение души"), об этом необходимом, но не достаточном условии святости говорит первое "конкретное" определение проступка, которое даёт Раши: во-первых, будьте отдалёнными от разврата (то есть, от тех страшных нарушений, которые только что перечислялись в Торе). Однако движение к истинной святости невозможно и без отдаления от того, что упоминается в начале следующей главы (рассказывающей об особенных, завышенных критериях святости для потомков первосвященника Аарона), то есть, без отдаления от "всякого греха" (второе, "общее" слово в комментарии Раши), от всякого падения, случающегося, не дай Б-г, на обсуждаемой скользкой почве. Религиозный идеал - это идеал поведения именно в этой (пожалуй, самой важной и самой "привлекательной") области человеческих отношений.
В некоторых других разъяснениях того слова, которое стоит в названии нашей главы (в частности, в замечательной книге раби Моше-Хаима Луцато "Мсилат Йешарим" ("Стезя праведных"), говорится, что обсуждаемый "идеал святости" не достижим человеком без помощи свыше. Единственное, что возможно для создания из плоти и крови - это идеальное стремление (то есть, огромное желание) достичь святости. Тот, кто действительно стремится, получает необходимую помощь свыше. Так объясняют, в частности, удивительную причину того "призыва к святости", с которого начинается глава: "святыми будьте, потому что свят Я, Б-г Вс-вышний ваш". Выглядит совершенно невероятно: вроде бы, предлагается равняться на Б-жественный идеал (просто таки руки опускаются - где мы, и где Он). Однако, если правильно понять сам призыв, смысл первой фразы главы меняется: написано не "айу кдошим" (это бы действительно следовало перевести как "будьте святыми"), а "кдошим тийу", то есть (если быть очень точным при переводе) "святыми " - без всякого повелительного наклонения, в качестве изложения вышеприведённой мысли: будете, только благодаря святости Вс-вышнего, который, при определённых из ряда вон выходящих стараниях, просто подарит недостижимое духовное совершенство. То есть, написано, что святым можно стать только с Б-жьей помощью (и никаких травмирующих призывов "равняться на Б-га"). Именно так разъясняется в Талмуде процедура головокружительного возвышения человека: "он освящает себя немного (то есть, делает то, что в его силах, очень старается), и освящают его свыше обильно (в прямом переводе "много")", то есть, доделывают за человека то, что он сделать не в состоянии.
Тяжёлые и длительные талмудические споры (доходившие до тихих революций в руководстве народа) касались уровня святости учеников, которым передаётся Традиция. На 28-ом листе трактата Брахот рассказывается о своеобразных мерах безопасности, которые ввёл в практику Домов Учения тогдашний "глава поколения" рабан Гамлиэль. Перед входом в ешиву громко и постоянно объявляли: "Всякий ученик, у которого внутреннее не соответствует внешнему, да не войдёт в Дом Учения". То есть, недостаточно святые представители молодого поколения не допускались до изучения Святой Торы. Когда же несогласные с политикой рабана Гамлиэля мудрецы поставили новым руководителем раби Элазара, сына Азарьи, и вышеописанные "меры безопасности" были ликвидированы, "прибавилось множество скамеек в Доме Учения". О чём же был спор, и почему идея не пропускать недостойных не встретила понимания большинства мудрецов? С первого взгляда, "фильтрация учеников" кажется вполне соответствующей общему настроению Талмуда в этом вопросе. Например, на 133-ем листе трактата Хулин имеется пугающее высказывание раби Зейры, который утверждает, что "преподающий ученику недостойному подобен бросающему камень маркулису" (в те времена одной из самых распространённых идолопоклонских сект была "служба маркулису", состоявшая в принесении и бросании камня в огромную "ритуальную кучу камней"). То есть, тот, кто обучает неподходящего (видимо, как раз - по уровню святости) студента - как будто, не дай Б-г, отдаёт что-то идолу, бросает что-то хорошее в очень не хорошее место. То же самое подтверждается и в 246-ой главе Свода Законов "Йорэ Дэа". Как понимать "неразборчивость" оппонентов разжалованного (в том числе, и за стремление следить за уровнем учеников) великого мудреца?
В книге "Вайоэль Моше" Сатмарский ребе разъясняет, что вышеуказанный талмудический спор не шёл о тех, кто называется "недостойным" ("эйно агун"). Таким "ученикам", при всём желании обучать "широкие массы" Святой Торе, мудрецы, спорившие с рабаном Гамлеэлем, не могли выдать пропуск в Дом Учения. Предметом обсуждения были те ученики, которые полностью придерживались законов Вс-вышнего, и к их виду и поступкам не было никаких претензий. Однако, даже их рабан Гамлиэль не хотел пускать в ешиву, пока о каждом, кто желает войти, не становилось абсолютно точно известно, что он и внутренне тоже достаточно "чист и свят". Каким образом глава поколения проверял потайные уголки душ, какими именно "техниками" пользовался при чтении мыслей - это, что называется, "следующий вопрос". Однако, как описывает Талмуд, тех, у кого ещё возникали всякие неидеальные побуждения и не вполне чистые мысли, рабан Гамлиэль "просил не беспокоить". Поработайте для начала, как следует, над собой, а потом уж - будете воспринимать от великих учителей Мудрость Вс-вышнего. Объясняется эта исключительная избирательность следующим образом. Оказывается, как при вынесении справедливого решения в Раввинском суде, так и при установлении Закона в Доме Учения требуется (точно как для получения "истинной святости") Присутствие Вс-вышнего и Его непосредственная помощь. Подобно тому, как в суде (при вынесении приговора) и истца, и ответчика предписывалось вывести из зала (чтобы один из них, который - не прав, который - если не злодей, то точно - не большой праведник, своим "несвятым присутствием" не мешал Вс-вышнему помогать судьям (ни больше, ни меньше)), так и в ешиве, где рождается правильное установление Закона не должно (при этом таинстве рождения) находиться ни одного не проверенного (на святость) ученика: его "подпорченность", по современному говоря, создаёт помехи на общем чистейшем фоне. Вот за эту-то избирательность, за это-то стремление к абсолютной святости Дома Учения подавляющее большинство мудрецов не одобрило своего руководителя, и после его увольнения, продолжая, разумеется, отсеивать по принципу несоответствия поведения, прекратили отсеивать из-за "непроверенности мыслей и побуждений". Ибо для устранения "мелких помех" существует другая исключительно важная и серьёзная заслуга: "Зхут Талмуд Тора де-рабим", что означает "Заслуга изучения Торы, происходящего в присутствии многих учеников". Вокруг этой тончайшей грани, вокруг выбора - между количеством и качеством учеников, между необходимостью обучать Святой Торе и невозможностью делать это в плохой (не святой) компании происходил спор мудрецов, который возобновляется едва ли в каждом поколении-